Виталий Ермоленко: «Разработаем в течение ближайшего года англоязычную версию платформы…»
20.04.2021
10780
Гульнара Амренова
Медицинские информационные системы становятся все более полноценной «нервной системой» здравоохранения страны. Одним из ведущих игроков на данном поле выступает компания «Медэлемент». В этой связи, представляем вашему вниманию интервью с руководителем и совладельцем – Виталием Ермоленко.
Расскажите о себе
Я закончил физмат-класс школы-лицей в г. Шымкент. Моим хобби в школьном возрасте было программирование. В то время я сильно увлекался физикой, участвовал в различных республиканских олимпиадах. После школы поступил в Институт энергетики и связи в г. Алматы. Однако закончить его не получилось. На дворе были девяностые с их жесточайшим экономическим кризисом. Поэтому мне пришлось реально «выживать», как и все в то время. Пришлось работать на разных работах. Одним из моих рабочих мест был ресторан, в котором я начинал работать с должности простого официанта. Освоил все сферы работы в ресторане, продвинулся до менеджерского уровня. И тогда я понял, что могу применять свои знания в программировании в этом бизнесе. Вечерами, ночами писал свой первый soft (программный продукт – прим. ред.), которым оцифровал все процессы в работе ресторана - от реализации продукции до калькуляционных карт, списания и т.д. Затем уже «откатал» его и внедрили программный продукт у себя в кафе. Тогда всё только начиналось. В 1998 году это было «нечто», когда компьютер печатает чеки, считает, анализирует и т.д. Позже этот ресторан я взял в аренду.
Затем пришло понимание, что можно продавать свой IT-продукт, адаптировав его под различные виды деятельности. Первое время мы активно двигались в HoReCa (Hotels, Restaurants, Cafes – гостинично-ресторанный бизнес), писали программы для бильярдов, торговых точек, гостиниц и т.д. Дело шло хорошо и вскоре мы заняли лидирующие позиции на этом рынке. Очень плотно конкурировали с российскими заходящими продуктами. Одним словом, развивались. Вот так я оказался в IT-обществе.
А как пришли, по сути, в медицинский бизнес?
С 2006 года нам стали поступать предложения от медицинских организаций на разработку продуктов по автоматизации деятельности. Мы написали программы для СПИД-центра, Центра медицины катастроф, затем пошли заявки от частных медицинских клиник. Так создали свою первую локальную медицинскую информационную систему (МИС).
К 2011 году пришло понимание, что мы работаем везде, во многих сегментах, но понемногу и при этом везде не номер 1. Около года я думал о направлении дальнейшего развития компании и понял, что медицина мне гораздо интереснее из всех сфер. Я увидел, что можно создать IT-продукты, которые позволят повысить качество диагностики заболеваний. Ведь можно «оцифровать» заболевания, процессы их диагностики и тем самым создать продукты, полезные для врачей и населения. С 2012 года мы стали создавать Medelement, отказавшись от всех остальных направлений. Начали с простых справочно-информационных сервисов, как сервисы клинических протоколов (приложение Dariger[1] – прим. ред.). Параллельно развивали сервис помощи в принятии клинических решений, разработали облачный МИС, сервис поиска врачей, что позволило нам сформироваться как платформа в 2013 году. И сейчас мы постепенно расширяем функционал платформы, вводим новые продукты, сервисы, приложения.
В этом году планируем запустить ряд сервисов, в том числе помощи в принятии клинических решений. Он будет доступен врачам и частично населению в ограниченной версии. Мы знаем, что есть сложности с самолечением, постановкой диагнозов и назначением медикаментов. Но мы также все понимаем, что, так или иначе, хотим мы этого или нет, население идет лечиться в интернет. Поэтому мы предлагаем доступ к качественной информации и решениям, основанным на доказательной медицине, на нашем специализированном сайте, нежели искать её на сомнительных сайтах. Вообще, Medelement проектировался нами под функцию системы поддержки принятия клинических решений (СППКР). Мы эту функцию реализовали в достаточно высокой степени готовности, некоторые её элементы уже работают в нашем МИСе. Однако большая её часть не находится в промышленной эксплуатации. Это связано с большим объёмом работ по контенту. Мы много лет отрабатываем контент, занимаемся анализом, оцифровыванием заболеваний и т.д. Это кропотливая работа, которая требует времени и ресурсов. Но теперь мы заканчиваем эту работу и готовы запустить продукт в широкое использование. Полагаю, что это будет большим шагом для нашего рынка СППКР, МИС-ов, да и здравоохранения в целом.
Вы активно продвигаетесь на зарубежные рынки. В этом направлении как начинали?
Изначально, ещё на стадии становления Medelement в 2011-2012 году мы планировали международную интеграцию, не ограничиваясь Казахстаном. Архитектурно анализировали и прорабатывали технологические решения, чтобы широко масштабировать продукт, легко разворачивать и т.д.
Активного странового продвижения пока нет. Это требует значительных ресурсов. Кроме Казахстана мы работаем в России, Беларуси, Узбекистане. Во всех странах работаем по нескольким направлениям: работа с контентом, оцифровка сервисов клинических рекомендаций и протоколов, работа с инструкциями лекарственных средств. Предлагаем рынку МИС, в основном ориентируясь на частные организации. В этом сегменте наш продукт очень востребован. Поскольку мы очень много вкладываем в контент и развитие информационных сервисов, мы хорошо выросли с точки зрения аудитории. Прошлый год закончили с аудиторией в 17 млн. уникальных пользователей и Россия вышла на первое место по трафику пользования. Что самое удивительное, Министерство цифрового развития России в 2020 году официальным приказом включили нас в реестр социально-значимых интернет–ресурсов страны.
Как развивается направление МИС-ов?
Мы динамично развиваемся и нашу МИС используют порядка 280 клиник. Где-то на 95% это казахстанские потребители. В других странах мы только начинаем двигаться в этом направлении. По количеству пользователей мы продаем рабочие, а не пользовательские места. Под одним рабочим местом подразумевается компьютер и при режиме работы в 2 смены это 2 пользователя. Соответственно, пользователей-медработников у нас более 9 тыс.
Есть мнение, что МИС у вас больше напоминает интернет-проект и поэтому нет ПАКС[2]. Какие планы в этом направлении?
Сфера медицинских программных продуктов очень большая и широкая. Понятно, что невозможно быть экспертами везде. Мы выбрали стратегию дружить с продуктами, которые работают на диагностику и поэтому интегрируемся с ПАКС-ами и ЛИС-ами (лабораторными информационными системами – прим. ред.) самых разных производителей. Поэтому пока мы не ставили себе целью разрабатывать какие-то компоненты или «завязываться» на какой-то один ЛИС или ПАКС. Сейчас мы делам то, что умеем делать хорошо: автоматизация рабочего места врача, инструменты, удобные для медработников и наша сильная сторона - коммерческая часть, которая является одной из лучших в Казахстане. У нас очень мощный «движок», поэтому мы можем продвигать лучшие решения по учету финансов, вознаграждения врачей, работа с договорами (обязательного и добровольного медстрахования), СМС-сервисы, обратная связь с пациентом и т.д. Мы реализовали телемедицинский блок, опять же для удобства врачей, чтобы обеспечить ещё один канал связи с пациентами.
В части ПАКС-ов надо понимать, что это достаточно сложный и дорогой продукт, хотя и постепенно снижающийся по стоимости. Поэтому мы исходим из логики, что лучше дружить с широким пулом качественных зарубежных продуктов, чтобы при желании клиента мы могли их (ПАКС – прим. ред.) подключить клиенту, нежели создавать что-то свое на «троечку».
Вы имеете достаточно богатый международный опыт работы и хотелось бы узнать Ваше мнение по трем главным проблемам и трем самым сильным «фишкам» цифровизации здравоохранения в РК?
Давайте попробую. Одна из самых глобальных проблем – это, конечно же, провал концепции развития электронного здравоохранения. С 2005 года делаются попытки создания централизованного сервиса хранения и обмена медицинскими данными - ядра, но эта задача никак не решается. Это большая проблема для всех – врачей, пациентов, регуляторов рынка и т.д., поскольку из-за этого локальные МИС-ы в медорганизациях не могут обмениваться между собой клинической информацией через какое-либо ядро, соответственно, пациент не может получать общую полноценную медицинскую информацию в своем Паспорте здоровья, страдает качество и оперативность управленческой информации и т.д.
Есть несколько подходов к решению данного вопроса и это не обязательно посредством единого хранилища. Мог быть сервис в виде «шины», которая трассирует, перенаправляет запросы и т.д. Но, к сожалению, наши чиновники выбирают самые дорогие и неэффективные варианты решений. Так, в период с 2005 - 2013 годы разрабатывалось решение по запуску Единой Медицинской Статистической Системы, на которое потратили несколько миллионов долларов и в конце концов проект прикрыли. Затем была вторая попытка решения данного вопроса. Хотели создать централизованную «Платформу информатизации и интероперабельности электронного здравоохранения». Для этого выбрали «хорватское» решение уже за более чем 20 млн. долларов средств налогоплательщиков. Волосы дыбом встают от таких сумм. Но проект опять не заработал, он просто провалился.
Провал этих проектов, кроме вышеобозначенных проблем, породил и другие. Так, из-за провала внедрения единого Паспорта здоровья, который подразумевал упразднение старых государственных информационных систем, мы не смогли «де-факто» перейти на новую технологическую оболочку. Поэтому сейчас мы наблюдаем агонию государственных информационных систем МЗ, когда каждую неделю всё просто «падает», не работает, «отваливается» и т.д. Огромные ресурсы тратит государство и частный бизнес на фактически полумертвый проект. Часть порталов используют устаревшие, уже не поддерживаемые технологии, которые не рассчитаны на такие нагрузки. Увы, это проблема наша, клиник и в итоге пациентов. Это, конечно же, влияет на качество медуслуг, когда пациенты не могут даже просто записаться на прием.
Ну и третьей системной проблемой является закрытость государственного рынка МИС-ов, где нарушены принципы свободы рынка. В частности, закуп МИСов идет закрытым способом, только методом из одного источника и, соответственно, на этот рынок невозможно попасть. Кроме того, это увеличивает траты бюджета. Хотя в Концепции развития электронного здравоохранения четко прописано, что МИСы должны свободно конкурировать. Клиника должна выбирать лучшее по качеству и цене решение МИС, но этого нет.
Среди плюсов отметил бы то, что у нас в целом достаточно высокая степень оснащенности медорганизаций компьютерной техникой. Достаточно неплохая степень оснащенности интернетом в плане программно-аппаратного комплекса. Охват информатизацией у нас повыше, чем во многих странах СНГ. Больше врачей, специалистов пользуются информационными продуктами, что является следствием форсированной политики минздрава. Также можно отметить, что мы гораздо лучше продвинулись в части клинических протоколов диагностики и лечения пациентов. Их качество достаточно высокое, постоянные процедуры обновления и актуализации обеспечивают постепенный процесс улучшения. Конечно, не всегда идеальный, но всё же.
Но в целом надо понимать, что в здравоохранении у нас проблем больше. Пандемия и запуск ОСМС показали всё очень четко - хаос и бардак страшнейший. К сожалению, у нас очень слабый государственный менеджмент электронного здравоохранения. Нет регламентов, процедур уведомления о изменениях или инцидентах, поддержки пользователей, нормального документирования и т.д. Очень много проблем. С учетом того, сколько денег тратится, у нас нереально плохо обстоят дела. Конечно, сравнивая, что у соседних стран ситуация с цифровизацией здравоохранения выглядит несколько хуже, чем у нас, но надо понимать, что, например, в Узбекистане таких бюджетов и близко нет. Если смотреть сколько потрачено и что получено, то у нас далеко не самый лучший результат. Очень далеко.
Какое решение Вы можете предложить МЗ для решения сложившейся ситуации с внедрением единой Платформы?
Вариант, что каждая организация будет использовать несколько МИСов от разных производителей, чтобы иметь доступ к их базам данных клинических записей по пациентам, не решение вопроса. Альтернативные решения централизации сбора и консолидации информации есть. Мы об этом говорим с 2018 года. Например, предлагали взять нашу платформу с точки зрения центрального ядра. Технологически мы могли бы передать или продать МЗ нашу платформу за незначительную сумму или даже бесплатно, потому что это нужно нам всем. Вся страна была бы объединена с точки зрения клинических данных пациентов. Просто все МИС-ы переключаются на одно решение и всё. Можно из любого МИС-а вытянуть нужную информацию. Как альтернативу мы предлагали использовать любую другую систему, которая потянет требуемый функционал и объем данных. Речь идет о 6-7 тыс. аптек, 1,5 тыс. организаций и 19 млн. населении страны. Наша система потянула бы точно. Вообще, для современных продвинутых технологических систем это совсем небольшой объем данных.
Кроме того, необязательно же должна быть одна информационная система. Можно использовать несколько. Медицинская информация очень разнородная. К примеру, для тех же клинических записей по истории болезни, лабораторных и инструментальных исследований можно было бы создать отдельные серверы, хранилища, порталы, через которые МИС-ы, ЛИС-ы, ПАКС-ы могли бы меняться информацией.
Приведу небольшой пример почему я так уверен в решениях и наших возможностях. В июле 2020 г., когда во время пандемии наступил дефицит лекарств, Минздрав собрал отечественные IT-компании. Денег нет, но вопрос надо решить, чтобы избежать в дальнейшем аналогичной ситуации с дефицитом лекарств. Надо было наладить мониторинг цен и наличие лекарств по аптекам, складам и медорганизациям. Несколько компаний, в том числе и мы, предложили варианты решения вопроса. Мы можем дать хранилища, к которым можно подключить все аптеки и через которые все заинтересованные участники рынка могут забирать всю необходимую информацию по ценам и наличию лекарств. Мы «подняли» продукт за 3 дня! Описали все сервисы и за неделю подключили все заинтересованные компании (ДамуМед, 103кз, Iтеkа и т.д.). Все аптеки через одно такое хранилище могут обмениваться информацией.
Ничего сложного нет, чтобы сделать такое же решение и по рецептам, клиническим записям и т.д. Когда нет таких централизованных систем МИС каждой медорганизации приходится интегрироваться с большим количеством государственных порталов, что усложняет работу. Если бы было одно хранилище по тем же лабораторным исследованиям, то достаточно было бы подключиться к одному сервису и отправлять данные только туда. А с этого хранилища, все врачи имеющие соответствующее разрешение, могли бы получать данные по анализам пациента, которые он сделал в любой лаборатории страны. Это можно быстро развернуть и сделать. Реальный Электронный паспорт здоровья можно сделать за 9-12 месяцев максимум с переносом всех порталов, которые есть в МЗ.
А сколько это может стоить?
Сколько это стоит по деньгам я сказать не могу, поскольку разница может быть достаточно большой. Для ориентира могу сказать за сколько мы предлагали МЗ нашу платформу, типа хорватской. Это чуть больше $1 млн.
Сейчас есть надежда, что ситуация изменится в лучшую сторону. Не так давно в Республиканский центр электронного здравоохранения (РЦЭЗ) пришел новый руководитель с командой технологически продвинутых специалистов из АО «НИТ». Они пришли не с пустыми руками, а с готовым продуктом на основе банковской платформы, которую им удалось получить для целей минздрава бесплатно. В течение этого года планируется начать переброску устаревших порталов МЗ РК на эту платформу. Процесс должен сдвинуться, на что я очень надеюсь. С учетом стоимости ресурсов разработчиков, за год-два переход на эту новую платформу всех порталов МЗ РК и запуск полноценного паспорта здоровья пациента должен стоить в районе $1 млн., не больше. Всё это можно сделать, если иметь политическое решение, компетентную команду и серьёзный подход.
Что можно предпринять, чтобы изменить ситуацию на рынке МИСов и внедрить нормальную конкуренцию?
На мой взгляд здесь есть две проблемы. Отсутствие платформы не позволяет медорганизациям избавиться от «цифрового» рабства, т.е. сейчас владельцем медицинских записей (в т.ч. инструментальных исследований) по пациентам (т.е. их электронным медкартам - ЭМК) являются поставщики МИС-ов и, если медорганизация отказывается от услуг поставщика МИС, она теряет доступ к этим данным и они вообще могут «сгореть». Поэтому медорганизации зачастую и не могут перейти на другую МИС, чтобы не потерять ЭМК пациентов или вынуждены подключать несколько МИС-ов, что вносит путаницу.
Второй момент - это то, что у нас под лозунгом внедрения комплексного решения по МИС-ам (т.е. интегрированных на уровне регионов) проводились закупки из одного источника. Никто не выбирал поставщиков по ценовым критериям, техническим и технологическим решениям, стоимости сопровождения, надежности и т.д. Поэтому то, что творилось в 2018 году, недопустимо и незаконно. Комплексное внедрение МИС-ов с интеграцией на уровне областей никто не оспаривает, но надо проводить открытые конкурсы, чтобы выбирать действительно лучшие решения. На наш запрос антимонопольная служба признала факт того, что это ограничивает конкуренцию. Фактически, когда внедряется региональная система - это простое устранение конкуренции, что противоречит нормам Предпринимательского кодекса.
Однако ситуация мало чем меняется – закупки так и проводятся из одного источника, что убивает конкуренцию. Нет вопросов, когда речь идет о специализированных закупках, когда нет альтернативных решений. Но, когда для достаточно типовых организаций, которых у нас тысячи, могут использоваться достаточно типовые программы – МИС-ы, это не применимо. Мы же покупаем определённые свойства, т.е. программу, которая может надежно и качественно выполнять определенные функции по самой дешевой цене и государственные закупки позволяют нам найти на рынке то, что может эти требования удовлетворить. По факту эти нормы закона «О государственных закупках» игнорируются и «читаются» по своему пониманию. С точки зрения буквы закона метод из одного источника не запрещал, но есть нормы, пользуясь которыми многие лоббируют интересы отдельных поставщиков. Это нужно исправлять и причем сделать это очень легко. Всё решает руководство МЗ и областных управлений.
Вообще, в здравоохранении достаточно много коррупции. Мы до 2017 года в государственном сегменте вообще не работали, потому как достаточно сомнительными и туманными казались действия чиновников. Постоянно возникала какая-то непонятная суета и подавались идеи кому-то заплатить, чего-то дать и т.д. Поэтому мы предпочитали работать в частном сегменте с его рыночной конкуренцией и здравым смыслом. В 2017 году, когда пошел ажиотаж на цифровизацию, мы поняли, что наш продукт хороший и конкурентный и на него есть большой спрос. К нам пришли государственные алматинские медорганизации и мы стали с ними работать. Они сравнивали цены, предлагаемые услуги и т.д. и выбирали нашу МИС. В конце года у нас в очереди стояли 20-25 поликлиник на подключение. Дальше появилось письмо минздрава[3], абсолютно незаконное, которое останавливало продажу нашей МИС. Дальше – больше. Появились какие-то требования, всем известные меморандумы[4] и в конце концов рынок для конкуренции закрылся. Даже по уже действующим МИСам работники РЦЭЗ звонили в государственные медорганизации и требовали заменить нашу МИС на всем известное решение. Разве так работают на конкурентном рынке? Конечно, нет.
Решение проблемы «цифрового» рабства может спровоцировать передел рынка?
Моё частное мнение, что ДамуМед никогда бы не имел 10% своего текущего портфеля заказов, если бы рынок был прозрачным и открытым. В 2017-2018 годах, до того периода, когда началось региональное лобби и «закупками из одного источника», мы с ними с 2013 года двигались параллельно на частном рынке МИС-ов. Наша МИС иногда проигрывала другим игрокам, но никогда «ДамуМед». Когда рассматривались «качество-цена» предпочтения клиентов были в нашу пользу. Поэтому при отмене «цифрового рабства», открытости и прозрачности закупа передел на рынке МИСов будет кардинальным. Буквально за год всё изменится.
Каковы ваши ожидания по развитию функционала МИС-ов?
Развиваться, в принципе, будут все направления и становиться все более доступными. При этом надо учитывать, что на мой взгляд в сегменте государственных медорганизаций принципиально ничего не изменится. МИС-ы у них больше используются для статистической отчетности. В идеале МИС-ы должны автоматизировать бизнес-процессы, ускорять, упрощать, облегчать их, дополнительно отправляя статистику. А если вам спустили и установили этот продукт, и вам надо просто отчитаться и получить финансирование, то менеджмент не заинтересован в эффективности. Ну и, в целом, менеджмент в госсекторе очень слабый.
У частных медорганизаций подходы совсем другие, они платят из своего кармана. У них постоянная эволюция. Они более продвинутые, так как приобретают это всё по прямому назначению и заинтересованы в максимально широком использовании функционального потенциала. Четко отстаивают свои права и будут развиваться гораздо активнее.
В части функционала, можно отметить, что в период пандемии наш рынок немного опоздал с телемедициной. Если не будет каких-то катастроф этот рынок будет медленно и стабильно развиваться, однозначно.
Каковы ваши дальнейшие планы?
Планов достаточно много. Мы будем активно двигаться с МИС-ами по СНГ, постепенно расширяя границы и за пределы рынка СНГ. Разработаем в течение ближайшего года англоязычную версию платформы по поиску врачей, работы МИС-а и т.д. Как отметил выше, на подходе расширенный функционал по СППКР.
Кроме того, сейчас мы ведем переговоры и надеемся на то, что сможем реализоваться как платформенное решение для регионов и стран, как конкурент таким решениям, как «хорватская» платформа интероперабельности. Наша система способна это сделать. Конечно, планы планами, но не всё в наших руках, но стараться надо, и мы будем стремиться достичь своих целей.
Спасибо за интервью!
[1] DARIGER ИЛИ НАЧАЛО «ЭПОХИ МОБИЛЬНЫХЫХ ПАЦИЕНТОВ», А Тулымшаков, УМ №2 (2) ноябрь-декабрь 2013 г.
[2] От английского - PACS - Picture Archiving and Communication System – Система архивации и передачи изображений для работы с медицинскими изображениями, как рентгеновские снимки, электрокардиограммы, УЗИ, магнитно-резонансные томографии (МРТ) и другие.
[3] https://www.facebook.com/groups/medicine.it/permalink/1886054181698424/
[4] https://www.facebook.com/groups/medicine.it/permalink/1898785840425258/
Медицинские информационные системы становятся все более полноценной «нервной системой» здравоохранения страны. Одним из ведущих игроков на данном поле выступает компания «Медэлемент». В этой связи, представляем вашему вниманию интервью с руководителем и совладельцем – Виталием Ермоленко.
Расскажите о себе
Я закончил физмат-класс школы-лицей в г. Шымкент. Моим хобби в школьном возрасте было программирование. В то время я сильно увлекался физикой, участвовал в различных республиканских олимпиадах. После школы поступил в Институт энергетики и связи в г. Алматы. Однако закончить его не получилось. На дворе были девяностые с их жесточайшим экономическим кризисом. Поэтому мне пришлось реально «выживать», как и все в то время. Пришлось работать на разных работах. Одним из моих рабочих мест был ресторан, в котором я начинал работать с должности простого официанта. Освоил все сферы работы в ресторане, продвинулся до менеджерского уровня. И тогда я понял, что могу применять свои знания в программировании в этом бизнесе. Вечерами, ночами писал свой первый soft (программный продукт – прим. ред.), которым оцифровал все процессы в работе ресторана - от реализации продукции до калькуляционных карт, списания и т.д. Затем уже «откатал» его и внедрили программный продукт у себя в кафе. Тогда всё только начиналось. В 1998 году это было «нечто», когда компьютер печатает чеки, считает, анализирует и т.д. Позже этот ресторан я взял в аренду.
Затем пришло понимание, что можно продавать свой IT-продукт, адаптировав его под различные виды деятельности. Первое время мы активно двигались в HoReCa (Hotels, Restaurants, Cafes – гостинично-ресторанный бизнес), писали программы для бильярдов, торговых точек, гостиниц и т.д. Дело шло хорошо и вскоре мы заняли лидирующие позиции на этом рынке. Очень плотно конкурировали с российскими заходящими продуктами. Одним словом, развивались. Вот так я оказался в IT-обществе.
А как пришли, по сути, в медицинский бизнес?
С 2006 года нам стали поступать предложения от медицинских организаций на разработку продуктов по автоматизации деятельности. Мы написали программы для СПИД-центра, Центра медицины катастроф, затем пошли заявки от частных медицинских клиник. Так создали свою первую локальную медицинскую информационную систему (МИС).
К 2011 году пришло понимание, что мы работаем везде, во многих сегментах, но понемногу и при этом везде не номер 1. Около года я думал о направлении дальнейшего развития компании и понял, что медицина мне гораздо интереснее из всех сфер. Я увидел, что можно создать IT-продукты, которые позволят повысить качество диагностики заболеваний. Ведь можно «оцифровать» заболевания, процессы их диагностики и тем самым создать продукты, полезные для врачей и населения. С 2012 года мы стали создавать Medelement, отказавшись от всех остальных направлений. Начали с простых справочно-информационных сервисов, как сервисы клинических протоколов (приложение Dariger[1] – прим. ред.). Параллельно развивали сервис помощи в принятии клинических решений, разработали облачный МИС, сервис поиска врачей, что позволило нам сформироваться как платформа в 2013 году. И сейчас мы постепенно расширяем функционал платформы, вводим новые продукты, сервисы, приложения.
В этом году планируем запустить ряд сервисов, в том числе помощи в принятии клинических решений. Он будет доступен врачам и частично населению в ограниченной версии. Мы знаем, что есть сложности с самолечением, постановкой диагнозов и назначением медикаментов. Но мы также все понимаем, что, так или иначе, хотим мы этого или нет, население идет лечиться в интернет. Поэтому мы предлагаем доступ к качественной информации и решениям, основанным на доказательной медицине, на нашем специализированном сайте, нежели искать её на сомнительных сайтах. Вообще, Medelement проектировался нами под функцию системы поддержки принятия клинических решений (СППКР). Мы эту функцию реализовали в достаточно высокой степени готовности, некоторые её элементы уже работают в нашем МИСе. Однако большая её часть не находится в промышленной эксплуатации. Это связано с большим объёмом работ по контенту. Мы много лет отрабатываем контент, занимаемся анализом, оцифровыванием заболеваний и т.д. Это кропотливая работа, которая требует времени и ресурсов. Но теперь мы заканчиваем эту работу и готовы запустить продукт в широкое использование. Полагаю, что это будет большим шагом для нашего рынка СППКР, МИС-ов, да и здравоохранения в целом.
Вы активно продвигаетесь на зарубежные рынки. В этом направлении как начинали?
Изначально, ещё на стадии становления Medelement в 2011-2012 году мы планировали международную интеграцию, не ограничиваясь Казахстаном. Архитектурно анализировали и прорабатывали технологические решения, чтобы широко масштабировать продукт, легко разворачивать и т.д.
Активного странового продвижения пока нет. Это требует значительных ресурсов. Кроме Казахстана мы работаем в России, Беларуси, Узбекистане. Во всех странах работаем по нескольким направлениям: работа с контентом, оцифровка сервисов клинических рекомендаций и протоколов, работа с инструкциями лекарственных средств. Предлагаем рынку МИС, в основном ориентируясь на частные организации. В этом сегменте наш продукт очень востребован. Поскольку мы очень много вкладываем в контент и развитие информационных сервисов, мы хорошо выросли с точки зрения аудитории. Прошлый год закончили с аудиторией в 17 млн. уникальных пользователей и Россия вышла на первое место по трафику пользования. Что самое удивительное, Министерство цифрового развития России в 2020 году официальным приказом включили нас в реестр социально-значимых интернет–ресурсов страны.
Как развивается направление МИС-ов?
Мы динамично развиваемся и нашу МИС используют порядка 280 клиник. Где-то на 95% это казахстанские потребители. В других странах мы только начинаем двигаться в этом направлении. По количеству пользователей мы продаем рабочие, а не пользовательские места. Под одним рабочим местом подразумевается компьютер и при режиме работы в 2 смены это 2 пользователя. Соответственно, пользователей-медработников у нас более 9 тыс.
Есть мнение, что МИС у вас больше напоминает интернет-проект и поэтому нет ПАКС[2]. Какие планы в этом направлении?
Сфера медицинских программных продуктов очень большая и широкая. Понятно, что невозможно быть экспертами везде. Мы выбрали стратегию дружить с продуктами, которые работают на диагностику и поэтому интегрируемся с ПАКС-ами и ЛИС-ами (лабораторными информационными системами – прим. ред.) самых разных производителей. Поэтому пока мы не ставили себе целью разрабатывать какие-то компоненты или «завязываться» на какой-то один ЛИС или ПАКС. Сейчас мы делам то, что умеем делать хорошо: автоматизация рабочего места врача, инструменты, удобные для медработников и наша сильная сторона - коммерческая часть, которая является одной из лучших в Казахстане. У нас очень мощный «движок», поэтому мы можем продвигать лучшие решения по учету финансов, вознаграждения врачей, работа с договорами (обязательного и добровольного медстрахования), СМС-сервисы, обратная связь с пациентом и т.д. Мы реализовали телемедицинский блок, опять же для удобства врачей, чтобы обеспечить ещё один канал связи с пациентами.
В части ПАКС-ов надо понимать, что это достаточно сложный и дорогой продукт, хотя и постепенно снижающийся по стоимости. Поэтому мы исходим из логики, что лучше дружить с широким пулом качественных зарубежных продуктов, чтобы при желании клиента мы могли их (ПАКС – прим. ред.) подключить клиенту, нежели создавать что-то свое на «троечку».
Вы имеете достаточно богатый международный опыт работы и хотелось бы узнать Ваше мнение по трем главным проблемам и трем самым сильным «фишкам» цифровизации здравоохранения в РК?
Давайте попробую. Одна из самых глобальных проблем – это, конечно же, провал концепции развития электронного здравоохранения. С 2005 года делаются попытки создания централизованного сервиса хранения и обмена медицинскими данными - ядра, но эта задача никак не решается. Это большая проблема для всех – врачей, пациентов, регуляторов рынка и т.д., поскольку из-за этого локальные МИС-ы в медорганизациях не могут обмениваться между собой клинической информацией через какое-либо ядро, соответственно, пациент не может получать общую полноценную медицинскую информацию в своем Паспорте здоровья, страдает качество и оперативность управленческой информации и т.д.
Есть несколько подходов к решению данного вопроса и это не обязательно посредством единого хранилища. Мог быть сервис в виде «шины», которая трассирует, перенаправляет запросы и т.д. Но, к сожалению, наши чиновники выбирают самые дорогие и неэффективные варианты решений. Так, в период с 2005 - 2013 годы разрабатывалось решение по запуску Единой Медицинской Статистической Системы, на которое потратили несколько миллионов долларов и в конце концов проект прикрыли. Затем была вторая попытка решения данного вопроса. Хотели создать централизованную «Платформу информатизации и интероперабельности электронного здравоохранения». Для этого выбрали «хорватское» решение уже за более чем 20 млн. долларов средств налогоплательщиков. Волосы дыбом встают от таких сумм. Но проект опять не заработал, он просто провалился.
Провал этих проектов, кроме вышеобозначенных проблем, породил и другие. Так, из-за провала внедрения единого Паспорта здоровья, который подразумевал упразднение старых государственных информационных систем, мы не смогли «де-факто» перейти на новую технологическую оболочку. Поэтому сейчас мы наблюдаем агонию государственных информационных систем МЗ, когда каждую неделю всё просто «падает», не работает, «отваливается» и т.д. Огромные ресурсы тратит государство и частный бизнес на фактически полумертвый проект. Часть порталов используют устаревшие, уже не поддерживаемые технологии, которые не рассчитаны на такие нагрузки. Увы, это проблема наша, клиник и в итоге пациентов. Это, конечно же, влияет на качество медуслуг, когда пациенты не могут даже просто записаться на прием.
Ну и третьей системной проблемой является закрытость государственного рынка МИС-ов, где нарушены принципы свободы рынка. В частности, закуп МИСов идет закрытым способом, только методом из одного источника и, соответственно, на этот рынок невозможно попасть. Кроме того, это увеличивает траты бюджета. Хотя в Концепции развития электронного здравоохранения четко прописано, что МИСы должны свободно конкурировать. Клиника должна выбирать лучшее по качеству и цене решение МИС, но этого нет.
Среди плюсов отметил бы то, что у нас в целом достаточно высокая степень оснащенности медорганизаций компьютерной техникой. Достаточно неплохая степень оснащенности интернетом в плане программно-аппаратного комплекса. Охват информатизацией у нас повыше, чем во многих странах СНГ. Больше врачей, специалистов пользуются информационными продуктами, что является следствием форсированной политики минздрава. Также можно отметить, что мы гораздо лучше продвинулись в части клинических протоколов диагностики и лечения пациентов. Их качество достаточно высокое, постоянные процедуры обновления и актуализации обеспечивают постепенный процесс улучшения. Конечно, не всегда идеальный, но всё же.
Но в целом надо понимать, что в здравоохранении у нас проблем больше. Пандемия и запуск ОСМС показали всё очень четко - хаос и бардак страшнейший. К сожалению, у нас очень слабый государственный менеджмент электронного здравоохранения. Нет регламентов, процедур уведомления о изменениях или инцидентах, поддержки пользователей, нормального документирования и т.д. Очень много проблем. С учетом того, сколько денег тратится, у нас нереально плохо обстоят дела. Конечно, сравнивая, что у соседних стран ситуация с цифровизацией здравоохранения выглядит несколько хуже, чем у нас, но надо понимать, что, например, в Узбекистане таких бюджетов и близко нет. Если смотреть сколько потрачено и что получено, то у нас далеко не самый лучший результат. Очень далеко.
Какое решение Вы можете предложить МЗ для решения сложившейся ситуации с внедрением единой Платформы?
Вариант, что каждая организация будет использовать несколько МИСов от разных производителей, чтобы иметь доступ к их базам данных клинических записей по пациентам, не решение вопроса. Альтернативные решения централизации сбора и консолидации информации есть. Мы об этом говорим с 2018 года. Например, предлагали взять нашу платформу с точки зрения центрального ядра. Технологически мы могли бы передать или продать МЗ нашу платформу за незначительную сумму или даже бесплатно, потому что это нужно нам всем. Вся страна была бы объединена с точки зрения клинических данных пациентов. Просто все МИС-ы переключаются на одно решение и всё. Можно из любого МИС-а вытянуть нужную информацию. Как альтернативу мы предлагали использовать любую другую систему, которая потянет требуемый функционал и объем данных. Речь идет о 6-7 тыс. аптек, 1,5 тыс. организаций и 19 млн. населении страны. Наша система потянула бы точно. Вообще, для современных продвинутых технологических систем это совсем небольшой объем данных.
Кроме того, необязательно же должна быть одна информационная система. Можно использовать несколько. Медицинская информация очень разнородная. К примеру, для тех же клинических записей по истории болезни, лабораторных и инструментальных исследований можно было бы создать отдельные серверы, хранилища, порталы, через которые МИС-ы, ЛИС-ы, ПАКС-ы могли бы меняться информацией.
Приведу небольшой пример почему я так уверен в решениях и наших возможностях. В июле 2020 г., когда во время пандемии наступил дефицит лекарств, Минздрав собрал отечественные IT-компании. Денег нет, но вопрос надо решить, чтобы избежать в дальнейшем аналогичной ситуации с дефицитом лекарств. Надо было наладить мониторинг цен и наличие лекарств по аптекам, складам и медорганизациям. Несколько компаний, в том числе и мы, предложили варианты решения вопроса. Мы можем дать хранилища, к которым можно подключить все аптеки и через которые все заинтересованные участники рынка могут забирать всю необходимую информацию по ценам и наличию лекарств. Мы «подняли» продукт за 3 дня! Описали все сервисы и за неделю подключили все заинтересованные компании (ДамуМед, 103кз, Iтеkа и т.д.). Все аптеки через одно такое хранилище могут обмениваться информацией.
Ничего сложного нет, чтобы сделать такое же решение и по рецептам, клиническим записям и т.д. Когда нет таких централизованных систем МИС каждой медорганизации приходится интегрироваться с большим количеством государственных порталов, что усложняет работу. Если бы было одно хранилище по тем же лабораторным исследованиям, то достаточно было бы подключиться к одному сервису и отправлять данные только туда. А с этого хранилища, все врачи имеющие соответствующее разрешение, могли бы получать данные по анализам пациента, которые он сделал в любой лаборатории страны. Это можно быстро развернуть и сделать. Реальный Электронный паспорт здоровья можно сделать за 9-12 месяцев максимум с переносом всех порталов, которые есть в МЗ.
А сколько это может стоить?
Сколько это стоит по деньгам я сказать не могу, поскольку разница может быть достаточно большой. Для ориентира могу сказать за сколько мы предлагали МЗ нашу платформу, типа хорватской. Это чуть больше $1 млн.
Сейчас есть надежда, что ситуация изменится в лучшую сторону. Не так давно в Республиканский центр электронного здравоохранения (РЦЭЗ) пришел новый руководитель с командой технологически продвинутых специалистов из АО «НИТ». Они пришли не с пустыми руками, а с готовым продуктом на основе банковской платформы, которую им удалось получить для целей минздрава бесплатно. В течение этого года планируется начать переброску устаревших порталов МЗ РК на эту платформу. Процесс должен сдвинуться, на что я очень надеюсь. С учетом стоимости ресурсов разработчиков, за год-два переход на эту новую платформу всех порталов МЗ РК и запуск полноценного паспорта здоровья пациента должен стоить в районе $1 млн., не больше. Всё это можно сделать, если иметь политическое решение, компетентную команду и серьёзный подход.
Что можно предпринять, чтобы изменить ситуацию на рынке МИСов и внедрить нормальную конкуренцию?
На мой взгляд здесь есть две проблемы. Отсутствие платформы не позволяет медорганизациям избавиться от «цифрового» рабства, т.е. сейчас владельцем медицинских записей (в т.ч. инструментальных исследований) по пациентам (т.е. их электронным медкартам - ЭМК) являются поставщики МИС-ов и, если медорганизация отказывается от услуг поставщика МИС, она теряет доступ к этим данным и они вообще могут «сгореть». Поэтому медорганизации зачастую и не могут перейти на другую МИС, чтобы не потерять ЭМК пациентов или вынуждены подключать несколько МИС-ов, что вносит путаницу.
Второй момент - это то, что у нас под лозунгом внедрения комплексного решения по МИС-ам (т.е. интегрированных на уровне регионов) проводились закупки из одного источника. Никто не выбирал поставщиков по ценовым критериям, техническим и технологическим решениям, стоимости сопровождения, надежности и т.д. Поэтому то, что творилось в 2018 году, недопустимо и незаконно. Комплексное внедрение МИС-ов с интеграцией на уровне областей никто не оспаривает, но надо проводить открытые конкурсы, чтобы выбирать действительно лучшие решения. На наш запрос антимонопольная служба признала факт того, что это ограничивает конкуренцию. Фактически, когда внедряется региональная система - это простое устранение конкуренции, что противоречит нормам Предпринимательского кодекса.
Однако ситуация мало чем меняется – закупки так и проводятся из одного источника, что убивает конкуренцию. Нет вопросов, когда речь идет о специализированных закупках, когда нет альтернативных решений. Но, когда для достаточно типовых организаций, которых у нас тысячи, могут использоваться достаточно типовые программы – МИС-ы, это не применимо. Мы же покупаем определённые свойства, т.е. программу, которая может надежно и качественно выполнять определенные функции по самой дешевой цене и государственные закупки позволяют нам найти на рынке то, что может эти требования удовлетворить. По факту эти нормы закона «О государственных закупках» игнорируются и «читаются» по своему пониманию. С точки зрения буквы закона метод из одного источника не запрещал, но есть нормы, пользуясь которыми многие лоббируют интересы отдельных поставщиков. Это нужно исправлять и причем сделать это очень легко. Всё решает руководство МЗ и областных управлений.
Вообще, в здравоохранении достаточно много коррупции. Мы до 2017 года в государственном сегменте вообще не работали, потому как достаточно сомнительными и туманными казались действия чиновников. Постоянно возникала какая-то непонятная суета и подавались идеи кому-то заплатить, чего-то дать и т.д. Поэтому мы предпочитали работать в частном сегменте с его рыночной конкуренцией и здравым смыслом. В 2017 году, когда пошел ажиотаж на цифровизацию, мы поняли, что наш продукт хороший и конкурентный и на него есть большой спрос. К нам пришли государственные алматинские медорганизации и мы стали с ними работать. Они сравнивали цены, предлагаемые услуги и т.д. и выбирали нашу МИС. В конце года у нас в очереди стояли 20-25 поликлиник на подключение. Дальше появилось письмо минздрава[3], абсолютно незаконное, которое останавливало продажу нашей МИС. Дальше – больше. Появились какие-то требования, всем известные меморандумы[4] и в конце концов рынок для конкуренции закрылся. Даже по уже действующим МИСам работники РЦЭЗ звонили в государственные медорганизации и требовали заменить нашу МИС на всем известное решение. Разве так работают на конкурентном рынке? Конечно, нет.
Решение проблемы «цифрового» рабства может спровоцировать передел рынка?
Моё частное мнение, что ДамуМед никогда бы не имел 10% своего текущего портфеля заказов, если бы рынок был прозрачным и открытым. В 2017-2018 годах, до того периода, когда началось региональное лобби и «закупками из одного источника», мы с ними с 2013 года двигались параллельно на частном рынке МИС-ов. Наша МИС иногда проигрывала другим игрокам, но никогда «ДамуМед». Когда рассматривались «качество-цена» предпочтения клиентов были в нашу пользу. Поэтому при отмене «цифрового рабства», открытости и прозрачности закупа передел на рынке МИСов будет кардинальным. Буквально за год всё изменится.
Каковы ваши ожидания по развитию функционала МИС-ов?
Развиваться, в принципе, будут все направления и становиться все более доступными. При этом надо учитывать, что на мой взгляд в сегменте государственных медорганизаций принципиально ничего не изменится. МИС-ы у них больше используются для статистической отчетности. В идеале МИС-ы должны автоматизировать бизнес-процессы, ускорять, упрощать, облегчать их, дополнительно отправляя статистику. А если вам спустили и установили этот продукт, и вам надо просто отчитаться и получить финансирование, то менеджмент не заинтересован в эффективности. Ну и, в целом, менеджмент в госсекторе очень слабый.
У частных медорганизаций подходы совсем другие, они платят из своего кармана. У них постоянная эволюция. Они более продвинутые, так как приобретают это всё по прямому назначению и заинтересованы в максимально широком использовании функционального потенциала. Четко отстаивают свои права и будут развиваться гораздо активнее.
В части функционала, можно отметить, что в период пандемии наш рынок немного опоздал с телемедициной. Если не будет каких-то катастроф этот рынок будет медленно и стабильно развиваться, однозначно.
Каковы ваши дальнейшие планы?
Планов достаточно много. Мы будем активно двигаться с МИС-ами по СНГ, постепенно расширяя границы и за пределы рынка СНГ. Разработаем в течение ближайшего года англоязычную версию платформы по поиску врачей, работы МИС-а и т.д. Как отметил выше, на подходе расширенный функционал по СППКР.
Кроме того, сейчас мы ведем переговоры и надеемся на то, что сможем реализоваться как платформенное решение для регионов и стран, как конкурент таким решениям, как «хорватская» платформа интероперабельности. Наша система способна это сделать. Конечно, планы планами, но не всё в наших руках, но стараться надо, и мы будем стремиться достичь своих целей.
Спасибо за интервью!
[1] DARIGER ИЛИ НАЧАЛО «ЭПОХИ МОБИЛЬНЫХЫХ ПАЦИЕНТОВ», А Тулымшаков, УМ №2 (2) ноябрь-декабрь 2013 г.
[2] От английского - PACS - Picture Archiving and Communication System – Система архивации и передачи изображений для работы с медицинскими изображениями, как рентгеновские снимки, электрокардиограммы, УЗИ, магнитно-резонансные томографии (МРТ) и другие.
[3] https://www.facebook.com/groups/medicine.it/permalink/1886054181698424/
[4] https://www.facebook.com/groups/medicine.it/permalink/1898785840425258/
Похожие статьи
1. Совершеннолетие в медицинском бизнесе Казахстана2. Как открыть частную практику
3. Бизнес на коже
4. Интегральная медицина Казахстана
5. Здоровье Online
Оформить подписку
